Русофония в Париже

[...]

У стенда «Оливье» подписывает книги человек, похожий на Атоса в романе «10 лет спустя». Это Владимир Сорокин, чей последний по времени роман «Путь Бро» перевела на французский Анна Кольдефи. Говорят, что Сорокин категорически давал от ворот поворот журналистам, пытавшимися «снять» интервью у знаменитости. Но мне повезло: для «Русского очевидца» он согласился ответить на три вопроса.

— Вопрос первый: что у вас в романе за имена? Бро, Кро, Фро? Мне кажется, они похожи на панковые граффити на городских стенах. Я даже вообразила, что вы, видя эти почеркушки, нафантазировали неких мутантов?

— Вообще-то, я специально выбирал такие имена, которые ни с чем бы не ассоциировались.

— Похож или не похож ваш «Сахарный Кремль» на Кремлен-Бисетр?

— Не знаю. Не видел ни того, ни другого.

— Считаете ли вы себя преемником антиутопистов — Оруэлла, Хаксли, Замятина?

— По большому счету мои книги — реакция на один-единственный и роковой вопрос: что такое насилие и почему люди не в состоянии отказаться от него? Однако я вовсе не стараюсь, да и не мог бы дать на него ответ в своих романах, рассказах и пьесах. Я лишь по-разному задаю его, ставлю по-разному, как зловещий черный кубик на различные подставки и площадки обозрения.

Фото: Наталья Медведева