Дети Розенталя

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Алекс Розенталь, учёный

ДУБЛИ
Вагнер
Чайковский
Моцарт
Верди
Мусоргский

Таня, проститутка
Няня
Кела, сутенёр

1-й соратник Розенталя
2-й соратник Розенталя
Беженец
Бомж
Торговка
Пассажир

Подавальщицы
Напёрсточники
Таксисты
Генетики
Отъезжающие
Торговцы
Проститутки

ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ

УВЕРТЮРА

На экране демонстрируется документальный черно-белый фильм, сделанный по принципу советских научно-популярных фильмов. В фильме рассказывается история Алекса Розенталя. Изображение перемежается титрами.

ТИТРЫ ФИЛЬМА

 

Первый титр

МОЛОДОЙ НЕМЕЦКИЙ УЧЕНЫЙ АЛЕКС РОЗЕНТАЛЬ ПОПРОСИЛ ПОЛИТИЧЕСКОГО УБЕЖИЩА В СССР.

Следующий титр

В ГЕРМАНИИ КОММУНИСТА РОЗЕНТАЛЯ ПРЕСЛЕДОВАЛИ ФАШИСТЫ И МРАКОБЕСЫ-УЧЕНЫЕ. БИОЛОГ АЛЕКС РОЗЕНТАЛЬ СДЕЛАЛ ВЕЛИКОЕ ОТКРЫТИЕ: КАЖДОГО ЧЕЛОВЕКА МОЖНО ВОССОЗДАТЬ ЗАНОВО ПУТЕМ БЕСПОЛОГО РАЗМНОЖЕНИЯ.

Следующий титр

ОН НАЗВАЛ СВОЙ МЕТОД ДУБЛИРОВАНИЕМ.

Следующий титр

ПЕРВЫЕ ОПЫТЫ РОЗЕНТАЛЬ ПРОВЕЛ НА КРЫСАХ. ОПЫТ УДАЛСЯ. ПОЯВИВШИЕСЯ В РЕЗУЛЬТАТЕ БЕСПОЛОГО РАЗМНОЖЕНИЯ КРЫСЫ ГЕНЕТИЧЕСКИ ОДИНАКОВЫ И АБСОЛЮТНО ПОХОЖИ.

Следующий титр

НОВЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ — ДУБЛИРОВАНИЕ КОРОВЫ.

Следующий титр

ВЫРАЩЕННАЯ КОРОВА — КОПИЯ СВОЕЙ МАТЕРИ. В 1939 ГОДУ РОЗЕНТАЛЬ ВПЛОТНУЮ ПРИБЛИЗИЛСЯ К ГРАНДИОЗНОЙ ЗАДАЧЕ — ДУБЛИРОВАНИЮ ЧЕЛОВЕКА. ПЕРВЫМ ДОНОРОМ СТАЛ ОН САМ.

Следующий титр

НО СМЕЛАЯ ИДЕЯ РОЗЕНТАЛЯ ВЫЗВАЛА ОСУЖДЕНИЕ ФАШИСТОВ.

Следующий титр

ФАШИСТЫ УТВЕРЖДАЛИ, ЧТО ДУБЛИРОВАНИЕ ПОДРЫВАЕТ РАСОВУЮ ТЕОРИЮ И НАРУШАЕТ ЕСТЕСТВЕННУЮ ЭВОЛЮЦИЮ ЧЕЛОВЕКА. НАЧАЛИСЬ ПРЕСЛЕДОВАНИЯ. ЛАБОРАТОРИЮ РОЗЕНТАЛЯ ЗАКРЫЛИ.

Следующий титр

КОММУНИСТ РОЗЕНТАЛЬ С БОЛЬШОЙ СИМПАТИЕЙ ОТНОСИЛСЯ К СОВЕТСКОМУ СОЮЗУ. ДРУЗЬЯ ПОМОГЛИ ЕМУ БЕЖАТЬ.

Следующий титр

СОВЕТСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО УДОВЛЕТВОРИЛО ПРОСЬБУ УЧЕНОГО. ТЕПЕРЬ АЛЕКС РОЗЕНТАЛЬ — ГРАЖДАНИН СТРАНЫ СОВЕТОВ. НИКТО НЕ СМОЖЕТ ПОМЕШАТЬ ЕГО РАБОТЕ. ТАК АЛЕКС РОЗЕНТАЛЬ СТАЛ СОВЕТСКИМ УЧЕНЫМ. СОВЕТСКИЕ БИОЛОГИ ПОДДЕРЖАЛИ ИДЕИ РОЗЕНТАЛЯ. 2 ИЮЛЯ 1940 ГОДА В СССР РОДИЛСЯ ПЕРВЫЙ ДУБЛИРОВАННЫЙ ЧЕЛОВЕК. ДОНОРОМ СТАЛ ИЗВЕСТНЫЙ СТАХАНОВЕЦ АЛЕКСАНДР ИВАНОВ. ЭКСПЕРИМЕНТ УДАЛСЯ!

Следующий титр

ЭТОТ ВЕСЕЛЫЙ МАЛЬЧИК — АБСОЛЮТНАЯ КОПИЯ СВОЕГО ОТЦА.

Следующий титр

УСПЕХИ СОВЕТСКОГО ДУБЛИРОВАНИЯ ОТКРЫВАЮТ ПЕРЕД ЧЕЛОВЕЧЕСТВОМ ОГРОМНЫЕ ПЕРСПЕКТИВЫ.

Следующий титр

АЛЕКС РОЗЕНТАЛЬ: «МЕТОД ДУБЛИРОВАНИЯ ПОЗВОЛИТ НАМ УСОВЕРШЕНСТВОВАТЬ ПРИРОДУ ЧЕЛОВЕКА, ВЫРАСТИТЬ ЗДОРОВОЕ ПОКОЛЕНИЕ СОВЕТСКИХ ЛЮДЕЙ — СТРОИТЕЛЕЙ КОММУНИЗМА!»

Следующий титр

СОВЕТСКОЕ ГОСУДАРСТВО ВЫСОКО ОЦЕНИЛО ТРУД УЧЕНОГО — АЛЕКС РОЗЕНТАЛЬ НАГРАЖДЕН ОРДЕНОМ ЛЕНИНА.

Следующий титр

И.В.СТАЛИН: «МАССОВОЕ ДУБЛИРОВАНИЕ ГЕРОЕВ НАШЕЙ СТРАНЫ — МОСТ В КОММУНИСТИЧЕСКОЕ ЗАВТРА!»

 

Экран гаснет.

 

ПЕРВАЯ КАРТИНА

Сцена 1

Лаборатория Розенталя. Розенталь готовится к дублированию Моцарта. Генетики в белых халатах помогают ему.

РОЗЕНТАЛЬ (держит в руке человеческую ключицу и медальон):

Я свершаю то, о чем мечтал,
Что лелеял в сердце своём,
Что стучало в висках
Молотом тяжким правды.
Ибо мозг мой горел
Мечтою одной.
Воскрешенье богов —
Моя цель, моя страсть,
Моя боль, мой крест.
Верю: несовместны гений и смерть!

ГЕНЕТИКИ:

Близка, близка
Победа над смертью!

РОЗЕНТАЛЬ и 1-й СОРАТНИК:

Верю: несовместны гений и смерть!

ГЕНЕТИКИ:

Близка, близка
Победа над смертью!

2-й СОРАТНИК:

Верю: несовместны гений и смерть!

РОЗЕНТАЛЬ:

Вот ключица великого Моцарта,
Вот его медальон.
Из пасти могилы
Вырвал я
Гения сладкий прах.
Сердце его
Сгнило давно,
Божественный мозг
Распался на атомов рой.
Но кости хранят
Память свою.
Они берегут
Гармонию сна
Исчезнувшей плоти великой!
Сегодня, Моцарт,
Клетки твои
Восстанут из праха
Прошлых лет,
Вольются в лоно
Плоти живой,
Делясь и дробясь,
Делясь и дробясь,
Делясь и дробясь
На мильярды подобных!

ГЕНЕТИКИ:

Тлен отступает!
Смерти престол
Мы сокрушим!

РОЗЕНТАЛЬ:

Плоть твоя
Будет расти,
В теплой матке
Сладко дремать,
Сил набираясь
В теле упругом
Советской женщины бодрой.
И через десять
Белых лун
Ты разорвешь
Ее ложе сна
И, окровавленный,
Выйдешь на свет,
Мир потрясая своим появленьем!

ГЕНЕТИКИ:

Тлен отступает!
Смерти престол
Мы сокрушим!

РОЗЕНТАЛЬ и 1-й СОРАТНИК:

Верю: несовместны гений и смерть!

2-й СОРАТНИК:

Верю: несовместны гений и смерть!

РОЗЕНТАЛЬ:

Соратники!
Мы начинаем!

Опускает ключицу Моцарта в большой светящийся шар.

ГОЛОС В РЕПРОДУКТОРЕ:

Дублирование индивидуума из взрослых клеток костного мозга донора путем перепрограммирования на нормальное эмбриональное развитие по методу Розенталя.

Выделить клеточную линию.

Провести первичную реконструкцию RM.

Культивировать клетки донора in vitro.

Остановить деление культивируемых клеток на стадии GO.

Пересадить ядра клеток донора в энуклеированные яйцеклетки реципиента-1 на стадии метафазы 2.

Заключить реконструированные эмбрионы в агар.

Трансплантировать агар в яйцевод реципиента-2.

Через 12 суток извлечь эмбрионы из яйцевода.

Выживший эмбрион поместить в матку реципиента-3.

 

РОЗЕНТАЛЬ (целует медальон Моцарта):

Wolfgang Amadeus Mozart!
Ты будешь пятым
В созвездьи бессмертных!

ГЕНЕТИКИ:

Heiaha! Heiaha!
Клеток слиянье!
Оплодотворенье!

РОЗЕНТАЛЬ, 1-й СОРАТНИК, 2-й СОРАТНИК:

Сиять над миром —
Гениев удел!

ГЕНЕТИКИ:

Heiaha! Hojotoho!
Heiaha! Hojotoho!
Проникновенье
В новую плоть!

РОЗЕНТАЛЬ:

Нет для великих смерти!

1-й и 2-й СОРАТНИКИ:

Смерти нет для великих!

ГЕНЕТИКИ:

Heiaha! Heiaha!
Hojotoho! Hojotoho!
Жизни воскресшей
Страстный порыв!

РОЗЕНТАЛЬ:

Расти, о Моцарт,
Мной возвращенный из бездны!

1-й и 2-й СОРАТНИКИ:

Расти, о Моцарт,
Из бездны им возвращенный!

ГЕНЕТИКИ:

Hojotoho! Hojotoho!
Heiaha! Heiaha!

РОЗЕНТАЛЬ, 1-й и 2-й СОРАТНИКИ:

Слава Науке,
Смерть победившей!
Слава! Слава! Слава!

ВСЕ:

Слава в веках!

Сцена 2

Полнолуние. Березовая роща возле жилых корпусов биологического центра. Дом Розенталя. У окон на березах висят четыре гамака. В них спят дубли: Вагнер, Чайковский, Верди и Мусоргский. Появляется Розенталь с детской колыбелькой в руках. Он ставит ее на землю, трогает рукой. Колыбелька качается. Вагнер вскрикивает во сне и просыпается.

РОЗЕНТАЛЬ:

Schläfst du, Wagner, mein Sohn?

ВАГНЕР:

Oh, nein! Nein!

РОЗЕНТАЛЬ:

Что с тобой?

ВАГНЕР:

Ужасный сон!
Все тот же!
Снова лебедь больной мне являлся.

РОЗЕНТАЛЬ:

Успокойся, мой Вагнер. Что за лебедь?

ВАГНЕР:

В саду сидел я.
День был светел и тих.
Ветви яблонь цветущих
Чуть трепетали.
Сияла лазурь, и солнце
Потоки лучей низвергало
На тихую землю.
Вдруг в синеве
Появился божественный лебедь,
Стал кругами спускаться ко мне.
И скользил и летел,
Благородные крылья раскинув.
Я, любуясь его красотой,
Замирал и молил,
Чтобы вечно продлился
Полет этот чудный.
Он все ниже спускался,
По ветру скользя,
Становясь все белей и прекрасней.
Вдруг из крыл белоснежных
Брызнули черви!
Словно град, застучали по свежей листве,
По моей голове, по лицу и рукам!
Лебедь больной спускался с небес,
Криком печальным скорбя о великой утрате!
В нежной лазури плоть распадалась его
Так стремительно, так безвозвратно!
Крик его вдруг оборвался.
К ногам моим лебедь упал.

Смерть черным червем
Нависает повсюду:
В саду и в столовой,
В спальне и в роще любимой моей,
Над прудом заросшим
И над теннисным кортом!

Час пробьет,
И град беспощадный
Могильных червей
С неба обрушится!

РОЗЕНТАЛЬ:

Не бойся снов!
Бессильны они
Разума пламень погасить.
Mein Wagner, mein Sohn!
Смерти нет для тебя,
Ты бессмертен.
Тлен не коснется тебя.
Как Феникс, из плоти мертвой
Восстанешь ты.

ВАГНЕР:

Отец! Страшно мне!
Лица людей пугают меня!

РОЗЕНТАЛЬ:

Великой музыки дух
Да укрепит тебя, Вагнер!

ВАГНЕР:

Зачем ты воскресил меня, отец?

РОЗЕНТАЛЬ:

Для дел великих.
Музыка — пламень небесный!
Что сравнится с ней?
Наука пред ней ничто!

ВАГНЕР:

Vater! Ich habe Angst!
Grausig! Grausig!
(Рыдает.)

В гамаке просыпается Мусоргский.

МУСОРГСКИЙ:

О, черт!
Опять кошмар ночной у Вагнера...

Чайковский и Верди недовольно ворочаются.

ВЕРДИ:

Который час?

МУСОРГСКИЙ:

Уж за полночь давно.
(Зевает.)
Вот наказанье!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ужас!
Опять не спать нам до утра!
(Замечает Розенталя.)
Отец! Здесь ты?

ВЕРДИ:

Что случилось?

РОЗЕНТАЛЬ:

Дети, дети мои,
Сегодня — счастливая ночь:
Моцарта мы обрели!

ВАГНЕР, ЧАЙКОВСКИЙ, ВЕРДИ, МУСОРГСКИЙ:

Моцарт?
Тот самый?
Тот самый Моцарт?

РОЗЕНТАЛЬ:

Великий богоподобный Моцарт
Из бездны мною возвращен.
И через десять лун
Он вновь родится.

ВАГНЕР:

Моцарт! Наш брат...
Пятым он будет
В созвездии вашем.

Розенталь вынимает медальон Моцарта, кладет в пустую колыбель. Толкает колыбель рукой. Колыбель качается. Дубли подходят, обступают качающуюся колыбель.

ВАГНЕР, ВЕРДИ, МУСОРГСКИЙ, ЧАЙКОВСКИЙ:

Тихая ночь.
Встали созвездья
У изголовья —
Призрачный свет.

Теплится луч —
Отблеск неяркий
Робко сияет
Белым огнем.

Вечный покой —
Тайна рожденья.
И воплощенье
Светлых надежд.

Синий покров
Плавно опущен.
Мир исчезает,
Бешеный мир.

Юная плоть,
Сердце очнулось
И встрепенулось —
Первый удар.

Новая жизнь —
Час пробужденья
Во искупленье
Вечного сна.

 

ВТОРАЯ КАРТИНА

Веранда дачи Розенталя. Празднично накрытый стол. Над столом два одинаковых портрета Моцарта. Под одним портретом даты: 1756–1791. Под другим одна дата: 1976. Подле второго портрета стоит пустая детская колыбель. Входит няня с букетом свежесрезанных цветов, ставит их в вазу.

НЯНЯ:

Охти мне, Господи!
Цветы чуть не забыла я!

Входят три подавальщицы с вином и закусками, ставят их на стол.

НЯНЯ:

Торопитесь, девушки,
Торопитесь, милые!
Скоро уж приедут
Родненькие наши!

ПОДАВАЛЬЩИЦЫ:

Везут крошку
На лошадке стальной!
По столице,
Да по чистой мостовой!
На стальной лошадке
Крошка сидит,
Во все стороны
Прилежно глядит:
Видит крошка
столицу Москву,
видит город наш
счастливый и родной,
видит правильных
советских людей,
видит Ленина
и Кремль золотой,
видит партии
великой дела,
видит Счастье
наших солнечных дней!

Входит Чайковский. Он взволнован.

НЯНЯ:

Петруша, ты?
Ты...
Петруша!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ах, няня!

НЯНЯ:

Петруша!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ах, няня!

НЯНЯ:

Петруша!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ах, няня!

НЯНЯ:

Петруша!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ах, няня, няня!
(Бросается няне на грудь.)

НЯНЯ:

Голубчик! Что с тобой?

ЧАЙКОВСКИЙ:

Волнуюсь что-то.

НЯНЯ:

Трепещет твое сердечко!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Я брата Моцарта увижу скоро.

НЯНЯ:

Так это счастье!
Четвертый братик будет у тебя!
Ты радоваться должен!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Я радуюсь, но... трепещу ужасно!

НЯНЯ:

Пошто трепещешь ты, Петруша?

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ах, няня!

НЯНЯ:

Петруша!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ах, няня!

НЯНЯ:

Петруша!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ах, няня!

НЯНЯ:

Петруша!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ах, няня, няня!
На Моцарта молился я.
Он богом был.
Моим кумиром,
Бесплотным духом
Музыки святой!
Теперь он — человек!
И в этой колыбели
Кричать и плакать
Будет по ночам!
Ах, Боже мой,
Как сложен мир!
Как страшно в нем
И странно!

НЯНЯ (обнимает Чайковского):

Петруша, успокойся.
Ты тоже в этой колыбельке
Лежал и плакал.
Что ж с того?
Я всех вас по ночам качала
Да нянчила:
Тебя, улыбу,
Вагнера-крикуху,
Сопелку-Верди,
Мусоргского-плаксу.
Вы все сосали грудь мою.

ЧАЙКОВСКИЙ:

Жаль, не хватило
Моцарту-малютке
У нашей няньки молока.

НЯНЯ:

Стара, стара я стала, Петя!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ах, няня!

НЯНЯ:

Петя!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ах, няня!

НЯНЯ:

Петя!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ах, няня!

НЯНЯ:

Петя!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ах, няня
Добрая моя!

Стоят, обнявшись. Слышен приближающийся шум, оживленные голоса людей.

ЧАЙКОВСКИЙ:

Уж едут!

НЯНЯ:

Небесная Царица!
Слава Богу!

Входит Розенталь с младенцем Моцартом на руках в окружении дублей, генетиков и прислуги.

РОЗЕНТАЛЬ:

Друзья!
Сегодня
На земле
родился Моцарт!

ВСЕ:

Слава великому Розенталю!

НЯНЯ:

Тише!
Испужаете младенца!

ВСЕ:

Тише! Тише!..
(Тихо.)
Слава великому Розенталю!

Няня забирает Моцарта у Розенталя, баюкая, укладывает в колыбель, качает. Все окружают колыбель.

ВЕРДИ:

Bello bambino!
Как сладко спит!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Какой он беззащитный.

ВАГНЕР:

Все дети таковы.

МУСОРГСКИЙ:

И я когда-то был таким же.

ВЕРДИ:

Он самый младший среди нас!
Вот если б стал веселым самым!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Как умилительно дитя!
Ах, я себя таким не помню!

РОЗЕНТАЛЬ:

Зато мы с няней помним каждого из вас.
(Обнимает няню.)

МУСОРГСКИЙ:

А помнишь, папа,
Как встречали Верди?
Седьмого мая?
Я был ребёнком тогда!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Меня в тот день ужалила оса!

ВАГНЕР:

А Мусоргского привезли зимой.
С Чайковским мы учились
в пятом классе...

ЧАЙКОВСКИЙ:

Мороз тогда стоял трескучий!
Младенец был закутан
В одеяла.

НЯНЯ:

Внесла его я, как кочан капусты!
А он — возьми да обмочи
Наскрозь три одеяла кряду!

Все смеются.
Няня прикладывает палец к губам.
Обнимает Вагнера и Чайковского.

А вас родили за год до войны.
Тогда была я молодая.

ЧАЙКОВСКИЙ:

На всех хватало молока...
Но где игрушки наши,
Которые нам Сталин подарил?
Вот Моцарту бы в них играть!

РОЗЕНТАЛЬ:

Живы по сей день.

Открывается шкаф. На сцену выходят плюшевый мишка, оловянный солдатик и балерина. Игрушки танцуют.

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ах, прелесть!

ВАГНЕР:

Das ist fantastisch!
Во дворце Кремлевском
На елке Сталин
Подарил их нам.

РОЗЕНТАЛЬ:

Вы помните тот вечер?
Тот вечер...

ЧАЙКОВСКИЙ:

Я помню только
Песенку детей.
Эх, хорошо в стране советской жить...
Нет, не так!
Эх, хорошо в стране советской жить,
Эх, хорошо страной любимым быть,
Эх, хорошо стране полезным быть,
Красный галстук с гордостью носить, да, носить!

РОЗЕНТАЛЬ:

Mein Gott,
О, эта песня...

ВАГНЕР:

Что с тобой, отец?

РОЗЕНТАЛЬ:

Когда я третий орден получил
И Сталин пригласил нас в Кремль
На новогодний
Карнавальный праздник,
Я вас представил
Как своих детей.
Не знал он, кто вы,
Не знал...

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ты воскресил нас тайно?

РОЗЕНТАЛЬ:

Да.
Я должен был работать
Над программой
Дублированья масс
И воскрешать стахановцев суровых.
Но вы дороже миллионов дублей.
Они — обычные, земные.
Вы — избранные,
Вы — неба дети.

ВАГНЕР, ЧАЙКОВСКИЙ, ВЕРДИ, МУСОРГСКИЙ:

Мы — избранные,
Мы — неба дети...

РОЗЕНТАЛЬ:

Я воскресил вас тайно,
Против воли
Великого вождя.

Возникает изображение Сталина, выступающего на партийном съезде.

СТАЛИН:

Товарищи, нужно ли нам воскрешать писателей, ученых, композиторов и философов прошлого? Я думаю, что не нужно. Потому что они уже сказали свое слово. А нам с вами надо думать о будущем. Нам нужны наши, советские писатели, ученые и композиторы. Метод дублирования — не игрушка, а инструмент. И необходимо правильно использовать этот инструмент. Чтобы дублирование служило трудовому народу. (Бурные аплодисменты.)

ГЕНЕТИКИ:

Трудовому народу,
Трудовому народу,
Трудовому народу,
Трудовому на...

Возникает изображение Хрущева, выступающего с трибуны.

ХРУЩЕВ:

Успехи советского дублирования заставили многих империалистических шавок навсегда заткнуться. Мы вырастили человека коммунистического будущего, товарищи! (Бурные аплодисменты.)

ГЕНЕТИКИ:

Мы вырастили человека,
Мы вырастили человека,
Мы вырастили человека...

Возникает изображение Брежнева, выступающего с трибуны.

БРЕЖНЕВ:

Дальнейшее углубление и совершенствование технологии дублирования передовиков производства, рационализаторов, инженеров, тружеников колхозов и совхозов, партийных и профсоюзных активистов, защитников Отечества, комсомольских вожаков, работников службы быта, руководителей министерств и ведомств, представителей творческой интеллигенции послужит дальнейшему повышению экономического и оборонного могущества нашей Родины, росту благосостояния советских людей. (Бурные аплодисменты.)

ГЕНЕТИКИ:

Слава резервам роста,
Слава резервам роста,
Слава резервам роста,
Резервам роста — слава!

Возникает изображение Андропова, выступающего с трибуны.

АНДРОПОВ:

Необходимо планомерно и последовательно увеличивать темпы дублирования особо отличившихся работников правоохранительных органов и органов государственной безопасности. (Бурные аплодисменты.)

ГЕНЕТИКИ:

Увеличим темпы,
Увеличим темпы,
Увеличим темпы, увеличим!

Возникает изображение Горбачева на трибуне.

ГОРБАЧЕВ:

Товарищи! И теперь по поводу дублирования. Пора партии заявить со всей ответственностью: последние десять, а то и пятнадцать лет мы с вами дублировали совсем не тех, кого надо было дублировать. Пора это дело перестраивать, чистить от плесени застоя. И чистить будем, товарищи, решительно и по-партийному! (Бурные аплодисменты.)

ГЕНЕТИКИ:

Чистить,
Решительно чистить,
Решительно чистить,
Решительно...

Возникает изображение Ельцина на трибуне.

ЕЛЬЦИН:

Я вам честно скажу, что у Российского государства нет денег на дублирование. Это — раз. И два: хватит, понимаешь, заниматься нам этой сталинской ерундой! (Бурные аплодисменты.)

ГЕНЕТИКИ:

Хватит, понимаешь,
Хватит, понимаешь,
Хватит, понимаешь,
Хватит!

ВАГНЕР, ЧАЙКОВСКИЙ,

МОЦАРТ, ВЕРДИ, МУСОРГСКИЙ:

Нас не хотели.

РОЗЕНТАЛЬ:

Я хотел вас.

ДУБЛИ (канон):

О, как я одинок в этом мире!

РОЗЕНТАЛЬ:

Дети мои!

Внезапно возникает большой портрет Розенталя в траурной рамке с траурной лентой. Под портретом даты 1910–1992. Звучит траурный марш.

ДУБЛИ:

Отец!
Ты ушел.
Навеки!
Странный мир
Окружает нас!
Где наше место
На этой земле?

ГОЛОС:

У государства нет денег на ваше содержание.

 

ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ

ТРЕТЬЯ КАРТИНА

1993 год. Площадь Трех Вокзалов в Москве. Люди с поклажей, спешащие к поездам, таксисты и ломщики, ищущие пассажиров, проститутки, наперсточники, побирушки, пьяницы и бомжи; длинные ряды торговцев с рук, продающих еду, одежду, дешевую водку и всякую всячину.

ОТЪЕЗЖАЮЩИЕ:

Торопись, торопило,
Торопись, торопило,
Торопихо-торопа,
Торопихо-торопа!

ТАКСИСТЫ:

Прокатим да по Москве по матушке!
Прокатим да по Белокаменной!
Незадорого — за тыщу рублев!

БЕЖЕНЕЦ:

Подайте беженцу копеечку, Христа ради!

НАПЕРСТОЧНИКИ:

Лохотрон, лохотрон!
Круть-верть! Круть-верть!

БОМЖ:

Ай, незнамо за что!
Ай, набили мордушку,
Ай, отбили поченьки,
Ай, разбили вдребезги
Ай, четвертинку «Жириновочки»!
Ай, будьте прокляты, ироды!
Ай, будьте прокляты, окаянные!

ПРОСТИТУТКИ:

Приголубим бела лебедя,
Приласкаем ясна сокола.
Очи черные, руки нежные,
Губы жаркие, ненасытные!
На быстру любовь тороватые!

ТОРГОВЦЫ:

Покупай, люд честной,
Исподнее, нательное,
Казенное, рукодельное,
Съедобное, питейное!

ОТЪЕЗЖАЮЩИЕ:

Торопись, торопило, etc.

ТАКСИСТЫ:

Прокатим да по Москве etc.

БЕЖЕНЕЦ:

Подайте беженцу копеечку etc.

НАПЕРСТОЧНИКИ:

Лохотрон etc.

БОМЖ:

Ай, незнамо за что etc.

На середину площади выходят пять дублей: Вагнер с тубой, Чайковский с кларнетом, Моцарт с флейтой, Верди с арфой и Мусоргский с большим барабаном.

ЧАЙКОВСКИЙ, МУСОРГСКИЙ:

Господа и дамочки!

МОЦАРТ, ВЕРДИ:

Друзья да товарищи!

ЧАЙКОВСКИЙ, МУСОРГСКИЙ:

Граждане московские да российские!

ВАГНЕР, МОЦАРТ:

Побродяги да бомжи бездомные!

ВЕРДИ, МУСОРГСКИЙ:

Непорочные девушки и матери!

ВАГНЕР, ЧАЙКОВСКИЙ, МУСОРГСКИЙ:

Не угодно ли вам прослушати...

МОЦАРТ, ВЕРДИ, МУСОРГСКИЙ:

...необычное выступление?

ТАНЯ, БЕЖЕНЕЦ, ТОРГОВКА, ПАССАЖИР, БОМЖ:

Что поете вы, люди добрые?

ДУБЛИ:

То, что сами, друзья, закажете!

ТОРГОВКА:

Заиграйте плясовую, молодцы!

ПАССАЖИР:

Лучше спойте мне песню попутную...

ТОРГОВКА:

Эх, пошли плясать мои ноженьки!

ПАССАЖИР:

...про вагон голубой с Чебурашкою.

БОМЖ:

А быть может, что-нибудь классическое?

ТАНЯ:

Для души мне спойте, ребятушки!

БЕЖЕНЕЦ:

Про Христа-младенца
С Богородицей!

МУСОРГСКИЙ:

Будет сделано, товарищи!

Мусоргский взмахивает колотушкой. Дубли как бы играют на своих музыкальных инструментах.

МУСОРГСКИЙ:

Как во славном городе,
Во Москве-столице
Три бездомных пса
Шли воды напиться

Во полуденный час.

Один — белый пес.
Другой — черный пес.
Третий — красный пес.

На Москву-реку пришли,
Место тихое нашли

Во полуденный час.

Стал пить белый пес —
Побелела вода.
Стал пить черный пес —
Почернела вода.
Стал пить красный пес —
Покраснела вода.

ВАГНЕР, ЧАЙКОВСКИЙ, МОЦАРТ, ВЕРДИ:

Потряслась земля!
Солнце скрылося!
Место лобное развалилося!
Развалилося, разломилося,
Теплой кровушкой окропилося!

МУСОРГСКИЙ:

А с небес глас громовый послышался:
«Тот, кто был палачом, —
Станет жертвою!
Час грядет
Воздаянья великого!»

Слушатели аплодируют дублям.

ВАГНЕР, МУСОРГСКИЙ:

Кому не жалко копеечки — мечи сюда!

Вагнер и Мусоргский с шапкой обходят площадь. В шапку сыплются монеты. Торговцы и таксисты запевают украинскую песню. Моцарт подходит к Тане.

ТОРГОВЦЫ, ТАКСИСТЫ:

Ой, піду я в ліс по дрова,
Назбираю лому.
Завів мене,
Завів мене чужий розум
На чужу сторону.

А на чужій сторононьці
Ні батька, ні неньки,
Тільки в саду,
Тільки в саду вишневому
Співа соловейко...

ТАНЯ:

Спасибо, сокол залетный,
Спасибо, друг мой любезный!

МОЦАРТ:

Да неужто понравилось?

ТАНЯ:

Ой, понравилось, не совру тебе.
Чисто поете вы, лихо играете!

ТОРГОВЦЫ, ТАКСИСТЫ:

Співай, співай, соловейко,
Всіма голосами,
А я піду,
А я піду в сад вишневий
Заллюся сльозами...

ТАНЯ:

Растревожили мою душеньку,
Размочалили сердце каменное!
Все трясутся поджилочки,
Да колени дрожат.
А в груди стучит, словно молотом!

МОЦАРТ:

А как звать тебя, чернобровая?

ТАНЯ:

Татьяной.

МОЦАРТ:

А меня кличут Моцартом.

ТАНЯ:

Ну и прозвище!
Сам придумал ты?

МОЦАРТ:

Нет, то сказка уж старая...

ТОРГОВЦЫ, ТАКСИСТЫ:

Ой, зірву я з рожі квитку
Та й пущу на воду.

ВАГНЕР (считает деньги):

Маловато нам голь отвалила...
В переходе на Тверской
поболе кидают.

ТОРГОВЦЫ, ТАКСИСТЫ:

«Пливи, пливи,
Пливи, пливи,
З рожі квитка,
Аж до мого роду».

МУСОРГСКИЙ:

Полно, брат, жабу-то давить!
Бабла довольно выпить и откушать.
Айда скорей в тошниловку, друзья!

ТОРГОВЦЫ, ТАКСИСТЫ:

Плила, плила з рожі квитка
Та й на воді стала...

ВАГНЕР:

Mein Gott, как этот город
Не люблю я.
Нелепых понастроили домов...

ТОРГОВЦЫ, ТАКСИСТЫ:

Вийшла мати,
Вийшла мати
Воду брати —
По квитці впізнала.

МУСОРГСКИЙ:

Здесь денег —
просто куры не клюют.
А водки столько,
что не выпьет вся Европа!
Ох, видит Бог,
напьемся мы сегодня!

МОЦАРТ (берет Таню за руку):

Татьяна, ты...
пойдешь с нами?

ТАНЯ:

Может, и пойду.

МУСОРГСКИЙ:

Храни Господь тебя, девица!
Ну что ж, теперь не грех и выпить.
Айда в кабак, друзья!

ДУБЛИ (кроме Моцарта):

А пойдем во кабак,
Разгуляемся!
Ой, ой, ой, ой,
Ахти ж ли, ахти ж ли!

А пойдем во кабак,
Распояшемся!
Ой, ой, ой, ой,
Ахти ж ли, ахти ж ли!

ХОР:

Ой!

ДУБЛИ:

А пойдем во кабак,
Разбахвалимся!
Ой, ой, ой, ой,
Ахти ж ли, ахти ж ли!

А пойдем во кабак,
Распихаемся!
Ой, ой, ой, ой,
Ахти ж ли, ахти ж ли!

ХОР:

Ой!

ДУБЛИ:

А пойдем во кабак,
Расцелуемся!
Ой, ой, ой, ой,
Ахти ж ли, ахти ж ли!

А пойдем во кабак,
Распечалимся!
Ой, ой, ой, ой,
Ахти ж ли, ахти ж ли!

ХОР, ДУБЛИ:

Ой!

Вагнер, Мусоргский, Верди, Чайковский и вся толпа уходят. Моцарт и Таня остаются одни. Attacca —

 

ЧЕТВЁРТАЯ КАРТИНА

Сцена 1

Таня и Моцарт смотрят друг на друга.

МОЦАРТ:

Татьяна,
Скорее дай мне руку.
Как хорошо с тобою рядом!

ТАТЬЯНА (протягивает руку Моцарту):

Моцарт,
Ты меня пьянишь...

МОЦАРТ:

Татьяна!
Готов без счета повторять
Имя прелестное твое:
Татьяна!

ТАТЬЯНА:

Моцарт!

МОЦАРТ:

Татьяна!

ТАТЬЯНА:

Моцарт!

МОЦАРТ:

Прекрасна ты, дитя вокзалов!
Огонь очей твоих...
Огонь очей твоих горяч!
Когда тебя в толпе увидел,
Небесный гром сразил меня
И в сердце молния попала!

ТАНЯ:

Меня волнует голос твой,
И сердце бьется, словно птица,
Сердце бьётся...
Когда я слушала тебя,
Я замирала, как дитя, —
Ты пел так чисто, благородно!

МОЦАРТ:

Татьяна, быть с тобой хочу,
Тебя ласкать и защищать!

ТАНЯ:

О, Моцарт, вся дрожу я...
Не понимаю, что со мной...

МОЦАРТ:

Как хорошо!
С тобою рядом быть хочу,
Моя Татьяна!

ТАНЯ:

Как хорошо!
С тобою рядом быть хочу,
Мой милый...

ПРОСТИТУТКИ (за сценой; приближаясь):

Пора, подруга, пора!
Ночь зажигает огни!
Кипят три вокзала,
Ждут три вокзала
Нашего мяса!
Пора!

ТАТЬЯНА:

Подите прочь!

ПРОСТИТУТКИ (на сцене):

Пора, подруга, пора!
Манит, сверкает бабло!
Кипят три вокзала,
Ждут три вокзала
Нашего мяса!
Пора!

ТАТЬЯНА:

Прочь! Прочь!

КЕЛА (появляясь на сцене):

Что за шум?
Что за шум?

ПРОСТИТУТКИ:

Она не с нами!
Она изменила!

КЕЛА:

Кто? Танька?
Ну, блин,
Ща попляшешь у меня!
Танька, знай свое дело!
Мясо твое
Ждут три вокзала!

ПРОСТИТУТКИ:

Кипят три вокзала,
Ждут три вокзала
Нашего мяса. Пора!

ТАНЯ:

Прочь! Прочь! Прочь!

Появляется Верди.

ВЕРДИ:

Стойте! Fratello mio!
(Отталкивает Келу. Кела падает.)
Che cosa?

МОЦАРТ (обняв Таню):

Я люблю ее.

ТАНЯ:

Я люблю его.

ВЕРДИ:

Кто смеет
неволить любовь?

КЕЛА:

Она моя.
Она должна мне заплатить.
А если не заплатит,
Ее и вас поставят на ножи.

ПРОСТИТУТКИ:

Она должна платить,
Она должна платить,
Должна платить, платить,
Должна платить!

ВЕРДИ (разрывает подкладку куртки, достает золотые часы):

Часы отца
Двенадцать лет берег я.
Но за любовь, но за любовь
Отдать ничто не жалко.
(Кидает часы Келе. Тот ловит.)
Возьми скорее
И убирайся прочь!

Кела уходит. Таня и Моцарт радостно обнимаются.

ПРОСТИТУТКИ:

Свободна! Свободна!
Свободна! Свободна!

ВЕРДИ:

Будьте счастливы,
Дети мои!
(Соединяет руки Моцарта и Тани.)

ПРОСТИТУТКИ:

Свободна! Свободна!

ВЕРДИ (поёт, аккомпанируя себе на арфе):

L’amor è libero
е impetuoso,
l’amor è santo
e meraviglioso.
Aleggia dove vuol
in chiunque può albergar
comparir può all’improvviso
e all’improvviso dileguar!

L’augel sul mare
è l’amore!

ПРОСТИТУТКИ:

È l’amore, l’amore!

ВЕРДИ:

Il sol nel cielo
è l’amore!

ПРОСТИТУТКИ:

È l’amore, l’amore!

ВЕРДИ:

Il vento libero
è l’amore!

ПРОСТИТУТКИ:

È l’amore, l’amore!
Il cielo stellato sovra noi.

ВЕРДИ:

È l’amore!

ПРОСТИТУТКИ:

L’amore, l’amore, l’amore!

ВЕРДИ:

Viva l’amore!
L’amore, l’amore
salvera il mondo!

ПРОСТИТУТКИ:

Viva l’amore!
L’amore, l’amore
salvera il mondo!

МОЦАРТ:

Я всех зову
На нашу свадьбу!

ТАНЯ:

Души спасает любовь!

МОЦАРТ:

Все приходите!
Всех угощаю!

ТАНЯ:

Всё побеждает любовь!

ВЕРДИ, ПРОСТИТУТКИ, ТАНЯ, МОЦАРТ:

Viva l’amore!
L’amore, l’amore
salvera il mondo!

Все уходят. Сцена пуста. Появляется Кела.

КЕЛА:

Проклятье!
Лох увел ее!
Ах, стерва Танька, стерва Танька!
Предала!
Тебя я поднял из отбросов,
Одел прилично, в дело взял
И научил рубить бабло,
А ты?
Паскуда подлая, паскуда,
Паскуда подлая!
Ну, что ж,
Недолго свадебка продлится!
Пеняй, оторва, на себя!

Сцена 2

ПРОСТИТУТКИ:

Эх, славно!
Вот так праздник!

ВЕРДИ:

Bello! Bello!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ах, Моцарт, как прекрасно!
Правда, Вагнер? Опять ты хмуришься!

ВАГНЕР:

Мне жаль, что Моцарт нас покинет скоро.

МОЦАРТ:

О нет, я не покину вас!
Мы все уедем вместе!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Ах, неужели из Москвы жестокой
Уехать нам удастся?

ВАГНЕР:

Не верю, не верю, не верю!

ТАНЯ:

В Крыму, в Ливадии чудесной,
Живет старушка мать моя.
В ее лачуге неказистой,
Поверьте, места хватит всем.
Уедем мы с тобой
В далёкой теплый Крым.
Там море Черное
И небо голубое,
Там чайки белые
И синий виноград,
И люди сонные,
И быстрые дельфины,
На тихом берегу
Ливадии ночной...

МОЦАРТ:

Уедем мы с тобой...

ТАНЯ:

Уедем мы с тобой...

МОЦАРТ:

В далёкой тёплый Крым.

ТАНЯ:

В далёкой тёплый Крым.

ТАНЯ, МОЦАРТ:

На тихом берегу
Мы будем жарить мидий,
И запивать их
Розовым вином.

МОЦАРТ:

И страстно целоваться
До рассвета,
И время остановится для нас.

ТАНЯ, МОЦАРТ:

И счастье наше будет длиться вечно,
И счастье наше будет длиться вечно,
Наше счастье будет длиться вечно,
Наше счастье будет длиться...
Будет вечно длиться наше счастье!

ВСЕ:

Viva! Viva! Viva!

Танцы возобновляются.

МОЦАРТ (достает из кармана железнодорожные билеты):

Друзья, уж полночь!
В ноль тридцать
С Курского вокзала
Отходит поезд наш.
Пора!

МУСОРГСКИЙ:

Постой-ка, брат Моцарт!
Не по-русски уходить без «посошка»!
Давайте по последней выпьем
И тронемся на Курский.
Эй, человек!
Подай-ка водки
Самой наилучшей!

Пока бармен выбирает водку, Кела впрыскивает шприцем яд в бутылку «Абсолюта».

КЕЛА:

Вам будет легок этот «посошок»!

Бармен передает бутылку «Абсолюта» Мусоргскому. Дубли и Таня протягивают стаканы, Мусоргский наполняет 6 стаканов.

МУСОРГСКИЙ:

За новую жизнь!

ТАНЯ:

Нет возврата назад!

ВЕРДИ:

Viva l’amore!

Шестеро выпивают водку.

ВАГНЕР:

Как жаль, что наш отец не дожил.

ТАНЯ:

Отец...

МОЦАРТ:

Что с тобой?

ТАНЯ:

Не знаю...
Что-то мне не по себе.
Отец... мой отец...

МОЦАРТ:

Ах, что с тобой?
Ты побледнела!
Таня! Любимая!

ТАНЯ:

Отец... мой отец...
Он... он... бросил нас!
Он бил мою мать!
А твой... твой отец?

МОЦАРТ:

Мой? Наш?
Что-то кружится голова...

ВАГНЕР:

Где мой самокат?
Где мой самокат?
Нянька украла самокат!
Нянька украла...
Где мой самокат?
Где мой самокат?
Нянька украла самокат!
Schweine!

МУСОРГСКИЙ:

Папа, опять плохой сон!
Черный жук,
Черный жук!

ЧАЙКОВСКИЙ:

Папа, я задыхаюсь,
Задыхаюсь...
Удали мне гланды, папа!

МОЦАРТ:

Братья!
Таня...
Отец! Согрей меня!

ТАНЯ:

Мама, мама,
Я больше не буду.
Мама, прости меня!

ВАГНЕР:

Где мой самокат?
Где мой самокат?
Нянька украла самокат!
Нянька украла...
Где мой самокат?
Где мой самокат?
Папа, купи мне самокат,
Папа, купи мне... Ааа!!!

Смятение и тревога в толпе.

ТАНЯ:

Мама, мама,
Я больше не буду...
Мама, прости меня... (Умирает.)

ВАГНЕР:

Папа, купи мне самокат,
Папа, купи мне самокат,
Папа, купи мне самокат... (Умирает.)

ЧАЙКОВСКИЙ:

Папа, я задыхаюсь, задыхаюсь...
Удали мне гланды, папа... (Умирает.)

МОЦАРТ:

Папа, согрей меня!
Папа, согрей меня!
Папа, согрей меня! (Умирает.)

МУСОРГСКИЙ:

Папа, черный жук, черный жук!..
Папа, черный жук, черный жук!..
Папа, папа, папа... (Умирает.)

ВЕРДИ (кричит):

Ho paura!
Cranio! Cranio! (Умирает.)

К неподвижно лежащим на земле дублям и Тане приближаются Беженец и Торговка, причитают по умершим.

БЕЖЕНЕЦ, ТОРГОВКА:

У сухого деревца
Нету отрастеньица,
Не выходят выходцы
С того свету,
Не выносят весточек.

Спят-приспят
Сиротинушки
Горемычные.

Ой, ты доля горькая сиротская!
Некому пролить горючи слезыньки,
Некому помянуть сиротинушек,
Некому молиться за убоженьких.

 

ПЯТАЯ КАРТИНА

Сдержанный свет. На пустой сцене — больничная койка. На ней лежит Моцарт. Он поднимает голову, садится.

МОЦАРТ:

Где я?

ГОЛОС:

В институте скорой помощи имени Склифосовского.

МОЦАРТ:

Что со мной?

ГОЛОС:

Ты жив. Хотя должен был умереть...

МОЦАРТ:

Умереть...

ГОЛОС:

...потому что в водке был крысиный яд.

МОЦАРТ:

Крысиный яд...

ГОЛОС:

200 лет назад тебя отравили ртутью. И ты умер, так и не дописав свой реквием.

МОЦАРТ:

Кто отравил меня?

ГОЛОС:

Жена и ее любовник. Четыре месяца она подмешивала тебе ртуть в пищу. Тогда ты умер от почечной недостаточности. Сейчас сутенер Кела дал тебе яд, формула которого содержит хлористую ртуть. Но твои гены сохранили иммунитет. Потому что тогда организм твой боролся со ртутью смертельной. И теперь ты выжил. Один.

МОЦАРТ:

А... Таня?

ГОЛОС:

Умерла.

МОЦАРТ:

А... братья?

ГОЛОС:

Умерли.

МОЦАРТ:

Нет.

ГОЛОС:

Да.

МОЦАРТ:

Нет. Нет. Нет. (Рыдает.)

Тени и голоса умерших.

ГОЛОС ТАНИ:

На тихом берегу
Мы будем жарить мидий...

ТАНЯ, МОЦАРТ:

И запивать их
Розовым вином...

МОЦАРТ:

И страстно целоваться
До рассвета,
И время остановится для нас...

ТАНЯ, МОЦАРТ:

И наше счастье будет длиться вечно...

МОЦАРТ:

Нет! Вас больше нет.
Вы ушли
Навеки.
И я один
В этом мире.

В руках у Моцарта оказывается флейта. Он пытается играть на ней.

Конец