Окружение

Осыпь очередных снарядов легла совсем рядом — угол десятиэтажного дома с грохотом обвалился, подняв тучу пыли, два киоска, «Союзпечать» и «Мороженое», разлетелись в щепки, фонарный столб рухнул, перегородив перепаханный воронками проспект.

— Товарищ комбриг, вам бы лучше в подвал спуститься, — в третий раз произнес Карпенко.

Вахрушин, сцепив руки за спиной, смотрел через разбитую витрину на горящий автобус. С потрескавшегося потолка посыпалась штукатурка.

— Иван Терентьич, — проговорил замполит, подходя к Вахрушину, — прав лейтенант, опасно здесь. Пойдем в подвал.

Комбриг резко обернулся:

— Я сам знаю, где мне быть! И в няньках не нуждаюсь. А ты, лейтенант, вместо того чтобы ходить за мной по пятам, взял бы автомат да пошел бы во-о-он туда! Там бы больше пригодился.

Карпенко удивленно смотрел на комбрига.

— Иван Терентьич, — качнул головой замполит, — ну зачем ты так. Он ведь приставлен к тебе. Охранять должен.

— Охранять! — Вахрушин отшвырнул ногой обсыпанный штукатуркой круг сыра и принялся расхаживать по магазину. — Меня уже незачем охранять. Теперь пусть сами себя охраняют.

В магазин вбежал Колтунов. Лицо его было бледным и растерянным.

Вахрушин шагнул к нему:

— Что?!

Колтунов стоял перед комбригом, губы его тряслись.

Вахрушин медленно вцепился в его грязную шинель, тряхнул:

— Говори, сука...

Колтунов открыл рот:

— Товарищ комбриг... я как мог... мы ничего... все резервы...

Вахрушин размахнулся и ударил Колтунова кулаком в лицо. Майор полетел на плиточный пол, стукнулся головой о перевернутые синие весы.

Вахрушин схватился руками за голову, застонал, словно сам себя ударил. Колтунов растерянно поднялся. Из разбитой губы его потекла кровь.

Замполит подошел к нему:

— Сколько осталось?

Колтунов шмыгнул носом:

— У Фетисова батальон, у Ганичева три, у Александрова полк...

— А у тебя — хер с маслом, — процедил Вахрушин и кивнул сержанту, сидящему с телефоном на рефрижераторе: — Дай мне Ахметьева.

Сержант набрал номер и подал трубку комбригу.

— Саша. Вахрушин, — комбриг сунул свободную руку в карман шинели. — Как у тебя? Да? Понятно...Что, совсем? А Березин? Убит? Понял... Да, нет. Нет, Саша, уже нельзя... Да. Здесь. Прибежал, обрадовал... Знаешь? Тем лучше. Да. Да. Да, конечно. Слушай, ну хоть до вечера продержитесь? Да я не приказываю, а прошу! Прошу, еб твою мать!! Я уже не комбриг, понял?! И ты не комполка! Не знаю! Это я у тебя хотел спросить! Александров? Это возле кинотеатра? Как так? А Колтунов говорит, у него полк. Правда? Так как же... А сам? Серьезно? Вот гад... Ну, ладно... Попробуй. Да. Звони. На связи.

Он швырнул трубку на колени сержанту.

Послышался нарастающий вой, где-то за магазином тяжело грохнуло, качнулся пол. С потолка посыпалось.

— Товарищ комбриг, — Колтунов прижал к груди изодранные в кровь руки, — позвольте мне... я все сделаю... кровью искуплю!

Снаряд разнес пивной ларек напротив.

— Пшел на хуй, — не оборачиваясь, проговорил Вахрушин.

Колтунов шагнул к двери и исчез.

Телефон зазвонил, сержант снял трубку:

— «Гранит». Здесь. Даю, товарищ капитан.

Вахрушин взял трубку:

— Слушаю. Да. Да. Ну и что? Та-а-к. И ты оставил?! Так какого же ты... Приказал?! Тебе? И ты выполнил? И Ганичев?! Ой, бля... — он зажмурился, покачал головой. — Да, Сосницкий, да, вояка ты хуева. Расстрелял бы я тебя, да, видно, не успею. Руки не дойдут. Теперь пускай они расстреливают, сволочь поганая...

Он бросил трубку, хватил кулаком по прилавку:

— Мразь!

Полупустая бутылка кефира скатилась с прилавка, разбилась о пол. В дверь заглянул мужчина. Он был в сером пальто, в шляпе, с портфелем.

— Простите, а что, магазин не работает? — спросил он.

— Нет, — отозвался Карпенко.

— Но ведь... — мужчина вскинул руку, посмотрел на часы. — Четыре часа только.

— Закрыто, закрыто, — Карпенко поправил автомат.

— На учет... — чуть слышно усмехнулся Вахрушин и устало прикрыл глаза.

Мужчина понимающе кивнул и, заметив валяющийся на полу круг сыра, почесал щеку, завертел головой:

— Простите... а вот если... то есть, можно мне? — он показал пальцем на сыр.

— Бери, — открыл глаза Вахрушин.

Мужчина торопливо раскрыл портфель, вытряхнул из него какие-то бумаги, запихнул запыленный круг, подхватил портфель под мышку и быстро скрылся.

Снаряд попал в объятый огнем троллейбус, разбросал горящие обломки. Другой разорвался в аллее, повалил раскидистый тополь.

Вахрушин посмотрел на замполита, снял фуражку и кинул в угол на кучу пакетов с молоком:

— Ну что, Сережа, что, дружище, довоевались мы с тобой?

Бледный замполит молча смотрел на него.

Снаряд разорвался на проспекте.

Разбитая витрина звякнула, Карпенко схватился за голову и упал на пол. Ноги его конвульсивно задергались.

Вахрушин шагнул к нему, присел на корточки, но вдруг резко распрямился, вплотную приблизился к замполиту:

— Неужели всё?

Тот обреченно кивнул.

Кровь, потекшая из головы Карпенко, стала смешиваться с разлитым молоком.

Сержант не отрываясь смотрел на убитого.

Вахрушин кивнул ему:

— Возьми автомат и уходи отсюда.

Сержант снял с Карпенко автомат, стер с приклада молочные капли и тихо спросил:

— А куда, товарищ генерал?

— Куда хочешь.

Сержант потоптался и вышел.

Вахрушин расстегнул кобуру, достал пистолет, глянул на замполита:

— Ну что, вместе или как?

Замполит отвел взгляд в сторону:

— Я после...

— Ну, как знаешь.

Комбриг отвернулся, быстро приложил дуло к виску и выстрелил. Кровяные брызги ударили в засиженную мухами таблицу прейскуранта. Вахрушин пошатнулся и рухнул на рефрижератор.

Замполит достал свой пистолет и вышел на улицу. Горел разрушенный дом, пылало скопище автомашин на проспекте, горели остовы киосков и ларька. Вдоль домов перебежками двигались люди. Замполит быстро пошел по тротуару. Под ногами хрустело стекло, валялись головешки, битый кирпич. Замполита обогнал мужчина со спортивной сумкой под мышкой. Замполит поднял пистолет и выстрелил ему в затылок. Мужчина упал ничком, сумка полетела на асфальт, из нее посыпались опаленные пачки денег. Замполит быстро содрал с себя форму и, оставшись в черных трусах и голубой майке, принялся стаскивать одежду с мужчины.

Какая-то женщина обошла его, испуганно покосившись.

Замполит натянул рубашку и брюки убитого, надел его куртку. Потом, выбрав три пачки поновее, засунул их вместе с пистолетом в карманы куртки.

Снаряд разорвался среди горящих машин.

Замполит с трудом застегнул расхристанную молнию на куртке и побежал к метро.

1980 г.