«Доктор Гарин» — новый роман Владимира Сорокина, продолжение «Метели» Это прекрасно написанная авантюрная история. Но можно ли что-то к этому добавить?

Владимир Сорокин. Доктор Гарин. М.: АСТ, CORPUS, 2021 

В 2002 году благодаря активистам движения «Идущие вместе», устроившим в центре Москвы ритуальное низвержение «вредного» романа «Голубое сало» в бутафорский унитаз, судьба его создателя, «копрофага» и «порнографа» Владимира Сорокина резко переломилась. Вместо того, чтобы уничтожить, черный пиар в одночасье вознес Сорокина к вершинам славы: из культового, но нишевого писателя-концептуалиста, любимца столичных интеллектуалов, он превратился в настоящую поп-звезду, самого узнаваемого русского автора и желанного гостя телевизионных ток-шоу. 

В тот момент преображение это казалось несколько преждевременным — слишком уж велик был зазор между, мягко скажем, совсем не массовой прозой Сорокина и мерой его публичности. Но вот прошло двадцать лет, и, похоже, содержание сорокинских текстов пришло, наконец, в гармонию с их восприятием: репутация писателя вновь сместилась в сторону чуть большей элитарности (вероятно, вместе с репутацией литературы в целом), а художественная манера, напротив, мигрировала в направлении добротной массовости. Тенденция, наметившаяся в предыдущем романе писателя «Манарага», продолжает набирать обороты: из стилиста-виртуоза и гения рафинированного эпатажа Сорокин неторопливо мутирует в писателя, который просто рассказывает истории, с переменным успехом шутит, да время от времени по старой памяти предается литературному чревовещанию.

Новая книга Владимира Сорокина «Доктор Гарин» выстроена по модели рыцарского романа, в котором слабо связанные между собой эпизоды нанизываются на единую сюжетную ось, сводящуюся к движению героя по обманчиво линейной, а на деле замкнутой траектории. «Имея абсолютную веру в правильный путь, мы формируем этот путь. И не только путь! Мы формируем и мир вокруг нашего пути», — провозглашает главный герой, и фраза эта, в общем, воплощает всю нехитрую философию романа без остатка. 

Знакомый нам по повести 2010 года «Метель» доктор Платон Гарин чудесным образом выжил под снежными заносами, хотя и отморозил ноги (ниже колена у него титановые протезы), и теперь, десятью годами позже, руководит психиатрическим санаторием в живописных горах Алтая. Его пациенты — восьмерка диковинных существ, тела которых имеют форму неестественно раздувшихся человеческих ягодиц. Это «бути» или иначе political beings — создания, искусственно выведенные для осуществления политической деятельности (которая, по мнению большинства, сводится к «высиживанию» и «подсиживанию» — отсюда, собственно, и форма). Пылкий итальянец Сильвио, его лучший друг мускулистый русский Владимир (на любой вопрос он отвечает «это не я»), сдержанная немка Ангела, развязный американец Дональд, истеричный англичанин Борис и другие участники этой необычной компании в прошлом правили миром, а ныне, мучимые неврозами, доживают свой век под заботливым присмотром доктора Гарина и его коллег. 

Однако мирное существование медперсонала и пациентов прерывается ядерным взрывом: на территорию Алтайской республики вторгаются войска сопредельного Казахстана, и теперь единственное, что остается героям — это бегство. В дымящихся руинах санатория берет свое начало долгий путь, на котором доктору Гарину предстоит встретиться с новыми русскими дворянами, любовно воспроизводящими в своем поместье гротескный дореволюционный уклад, побывать в гостях у великанши-людоедки и чудесным образом исцелить ее от хвори, провести несколько месяцев в рабстве у мохнатых человекообразных существ, прокатиться на истребителе, а главное — потерять и после бесчисленных мытарств вновь обрести любимую. 

Сорокина не слишком увлекает детальное выстраивание сеттинга, в котором разворачивается действие романа: все, что мы знаем о мире «Доктора Гарина» (совпадающем, судя по некоторым признакам, с миром не только «Метели», но и «Манараги» и даже «Дня опричника»), — это что он пережил так много революций, вторжений, слияний, делений, аннексий и пересмотров границ, что война в нем стала нормой, и редко кому удается прожить жизнь, хотя бы единожды не оказавшись вблизи эпицентра ядерного взрыва. Впрочем, привычка к войне приносит с собой и некоторую анестезию, поэтому мир романа вовсе не выглядит кошмарным. Герои Сорокина чувствуют себя в этой зыбкой реальности достаточно комфортно — они не пускают корней, не обживаются, не обзаводятся слишком тесными дружескими или родственными связями и вообще неплохо приспособились к существованию в перманентном хаосе, который оказывается не лишен своеобразного уюта.

Отстраненное и прохладное отсутствие драматизма (свойственное, в общем, всему творчеству Сорокина) позволяет писателю не скатиться в антиутопию и разместить в этом по любым меркам жутковатом мире вполне бойкую и занимательную авантюрную историю с дуэлями, перестрелками, погонями и скоропалительными любовными интрижками. А остроумные декоративные виньетки, решенные в ином стилистическом ключе (доктор Гарин читает то роман своего бывшего пациента, от главы к главе скатывающегося во все большую шизофазию, то пародию на «Норму», напечатанную на подтирках в деревенском сортире, то чужую книгу, забытую на лавочке в парке), деликатно напоминают читателю, что он читает не просто приключенческий роман, но серьезную прозу, написанную выдающимся мастером художественного перевоплощения.

Словом, прекрасно и разнообразно написанный текст, который к тому же нескучно читать — казалось бы, куда лучше. Однако проблема «Доктора Гарина» состоит в том, что больше про него сказать решительно нечего.

Всепроникающая, как плесень, ирония полностью убивает возможность эмоционального сопереживания кому-либо из героев, а простая сюжетная структура исключает какую бы то ни было трактовку, кроме самой очевидной и лобовой — ни второго, ни третьего дна, ни неожиданных аллюзий, ни скрытых подтекстов или хотя бы злободневных шуток в «Докторе Гарине» нет. Даже многообещающая линия с лидерами Большой Восьмерки, принявшими образ ягодиц, сводится к полнейшему пшику — исполнив некоторое количество условно комических номеров, трое самых одиозных «жоп» поступают работать в цирк — и на этом, собственно, исчезают со страниц романа. 

Писателя, конечно, справедливо судить по законам, им же самим для себя положенным, и в этом смысле претензий к Сорокину нет и быть не может: хотел изготовить гладкий и яркий целлулоидный мобиль неопределенного назначения — справился на пятерку с доброй дюжиной плюсов. Другое дело, что смысл производства подобных эффектных, но абсолютно полых декоративных объектов, ничего не сообщающих сердцу, не шокирующих, но и не пробуждающих мысль, в 2021 году кажется несколько неочевидным. Можно прочесть «Доктора Гарина» и получить известное удовольствие, можно без зазрения совести пропустить — и не будем делать вид, что это хороший комплимент роману, вышедшему из-под пера одного из важнейших авторов наших дней.