Критика

Подтаявший Сорокин

В свет вышел новый роман самого эпатажного современного русского писателя, который можно рекомендовать даже школьникам.

Не читавшие вышедший два года назад «Лед» могут, не сомневаясь, приняться за «Путь Бро»: потом они перейдут на «Лед». Тем, кто «Лед» читал, с «Путем Бро» тоже полезно ознакомиться. Эти две книги — части заявленной писателем «эпопеи», но во «Льде» — о том, что было потом, а в «Пути Бро» — про то, с чего начиналось. Связь времен была Сорокиным разорвана, и теперь в нашей власти нанизывать бусинки на нитку.

Система инверсированных «сиквел-приквел» в кино- и литературной индустрии работает хорошо: публике хочется знать то, что будет потом (сиквел), но не менее ее заботит, что же было до (приквел).

В случае с Сорокиным, напомним, было следующее. «Лед»: современная, но допутинская Россия со всякими прибамбасами в духе «Улиц разбитых фонарей». В ней орудует глубоко законспирированная организация Братство. Ее члены, Братья и Сестры, умеют «говорить сердцем», а дар этот достигается причащением ко Льду, оставшемуся от падения Тунгусского метеорита. Причащение таково: кандидату в Братство (он непременно должен быть голубоглазым и светловолосым) молотят по груди ледяным молотом. Одни после инициации умирают, другие пробуждаются к Свету и по звукам, издаваемым ими при пытке, нарекаются хлюпающе-вопящими именами Бро, Иг, Кта, Мэр, Храм и т. д. Когда их на планете наберется надлежащее количество (23 000), они возьмутся за руки, встанут в круг, и мир преобразится. Все станет лучистым; не будет ни горя, ни воздыхания; люди, не умеющие «говорить сердцем» (они вообще не люди, а «мясные машины»), сгинут. Вместе с ними, видимо, пропадут собаки, кошки, коровы, деревья, кусты и лопухи.

В «Пути Бро» — про то, откуда взялось Братство и его основатель Александр Снегирев, в ледяном крещении — Бро. Родился он в 1908-м, в день падения Тунгусского метеорита, в дворянской семье. Потом — революция и все прочее. Учеба на геолога, комсомольство и путешествие к месту падения метеорита. Далее — обретение Льда, поиски первых членов Братства, внедрение в ряды ОГПУ, борьба с лево-правыми уклонистами, расширение Братства в Германию и в США, наконец, смерть от духовного восторга и истощения (ведь сколько Братьев и Сестер надо было найти и «простукать!») после победоносного окончания Отечественной войны.

За «Лед» Сорокина уже обвиняли в пропаганде человеконенавистничества — интересно, что этим рьяно занимались фашизоидные ребята из «Идущих вместе». Однако Сорокина, скорее всего, идеология (в пределах творчества) не интересует. Он — хороший писатель и как любой хороший писатель идеологию использует в эгоистических художественных целях.

И во «Льде», и в «Пути Бро» он указывает на куда как распространенный феномен нацизма, фашизма, ксенофобии и религиозной нетерпимости. И останавливается на констатации. Общее в логике носителей любых тоталитарных идей: есть «избранные». Есть прочие — «мясные машины». Избранных может быть 12, 23 000 или несколько миллионов, но их должно быть заведомо меньше, чем «нелюдей», коих следует отправить куда подальше. К искусству это отношения не имеет.

Если говорить о литературном качестве «Пути Бро», надо снова сказать: Сорокин хороший писатель. У него мягко переплывают из одной в другую кросс-цитаты; то вдруг потечет что то, напоминающее «Доктора Живаго», то из «Мастера и Маргариты» закапает, то подмерзнет Платоновым, а то и расползется мутной лужей в духе писателей из РАПП. Cадомазохистических и говноедских пассажей нет, все — мило и ровно. Можно включать в школьную программу для старших классов. А если Сорокина в чем-то и обвинять, то исключительно в скатывании к массовой «общеполезной» литературе. Тем более что из издательства Ad Marginem, славного радикализмом, он перешел к издателю Захарову, более всего знаменитому ошеломительной раскруткой Акунина.

Но обвинять Сорокина совершенно не хочется. Понятно — сколько можно быть заложником собственного метода и сочинять кошмары в духе романа «Роман»? Да, «Путь Бро» — это легкое чтение, но что в этом дурного? Ведь лучше читать в метро или на пляже хорошо написанную, легко читающуюся и неглупую книжку, чем любоваться на замороженное под глянцевой обложкой дерьмо.

21.9.2004